Платная медицина: болезни роста

Более 60% россиян не устраивает существующий уровень медицинского обслуживания. И хотя 18% населения довольны уровнем оказания услуг здравоохранения, однако данные опроса, проведенного летом 2008 года Аналитическим центром Юрия Левады, говорят о том, что в последнее время россияне стали чаще обращаться в платные медицинские центры.

К хорошему врачу даже во времена гарантированной государством бесплатной советской медицины все равно попадали по большому блату, а лекарства доставали через знакомых работников аптек тоже не «за спасибо». Но пришло время, и рынок в медицине стал приобретать легальный статус.
Сегодня реальной альтернативой бюджетному здравоохранению, пребывающему уже в течение длительного времени в глубокой «коме», может стать система частной медицинской практики.
Напомним, что объем государственного финансирования здравоохранения в нашей стране составляет около 3% ВВП, тогда как рекомендуемый Всемирной организацией здравоохранения уровень – пять процентов. Недостаток финансирования впрямую сказывается на качестве обслуживания: высококвалифицированные медики уходят в частные клиники. Этот процесс становится в некоторых сферах повальным: например, в отделении кардиологии тверской городской больницы №7 кроме завотделением осталось два-три пожилых доктора. Все остальные подались на заработки.
В последнее время 45-50% медицинских расходов приходится на население. Это официальные и неофициальные личные выплаты за лечение, объем которых стремительно растет. Идет замещение бесплатного лечения платным. И этот факт уже не зависит от уровня дохода пациента, от него зависит лишь объем замещения.
Есть, правда, в этом лично для меня одна загадка. Каждый работающий человек в России ежемесячно недополучает около 15% своей заработной платы, которые идут в Фонд медицинского страхования. По сути, это огромные суммы. Но если на Западе функционируют «больничные кассы», где на счетах каждого гражданина аккумулируются страховые средства, и только он лично может этим счетом распоряжаться, у нас деньги, которые мы платим по линии медицинского страхования, дают право только на убогую так называемую «бесплатную» медицину.
Куда пропадают деньги россиян, никто даже не ставит своей целью выяснить. Но предположительно, они идут на содержание бюрократического аппарата.
Сегодня гарантии «бесплатной» медицинской помощи не ясны даже работникам здравоохранения. Пациент не знает, за что он обязан платить и что должно быть предоставлено ему бесплатно.
А тем временем уровень муниципальной медицины не выдерживает никакой критики. Чтобы попасть на прием к врачу, иной раз приходится ехать через весь город записываться к 7-ми утра – причем в один только день недели. Не успеешь доехать - жди еще неделю. А чего стоят «приветливые» сотрудницы регистратур! От общения с ними даже у здорового человека начинаются сердечные боли и нервная дрожь.
В результате россияне в последнее время стали чаще обращаться в платные медицинские центры – тут по крайней мере ясно, что «все по-честному, все за деньги». И можно избежать неловкого момента, когда засовываешь пожилой уважаемой докторше в кармашек халата бумажку, она отнекивается, а ты в смущении пытаешься сообразить – она отнекивается из праведного возмущения или просто бумажка слишком небольшого достоинства?
Преимущества частных клиник заключаются прежде всего в комфорте обслуживания. Визит к врачу, например, можно согласовать по телефону и корректировать время приема. В частных фирмах, безусловно, выше уровень обслуживания. Работники регистратуры и весь медицинский персонал обычно доброжелательно настроены к пациентам и с готовностью отвечают на все их вопросы.
По данным социологов, средняя семья, проживающая в крупных и средних городах, тратит в год на врачей и лекарства 12,4 тыс. руб. Эта весьма приличная сумма позволяет говорить о том, что рынок частной медицины стал прибыльным и сегодня частные медицинские учреждения появляются в Твери повсеместно.
История российской частной медицины не прерывалась с дооктябрьских времен: советская власть так и не решилась полностью запретить частных стоматологов. И сегодня стоматология лидирует с большим отрывом среди прочих областей медицины по числу частных лечебных учреждений. Тем более что найти подходящее помещение для них несравненно легче, чем для большой многопрофильной клиники со стационаром.
По словам доцента кафедры стоматологии Тверской медицинской академии, главного врача поликлиники ГОУ ВПО ТГМА Евгения Пичуева, которого мы попросили выступить экспертом при подготовке этого материала, сегодня в Твери и окрестностях работают 118 частных стоматологических клиник – притом что в каждом районе имеется по стоматполиклинике, и шесть таких поликлиник приходятся на Тверь.
Конечно, это связано с тем, что стоматология является самым первым «профильным» направлением Калининского медицинского института, позже ставшего Тверской государственной медицинской академией. Образование на стоматологическом факультете в Твери по-прежнему находится на высочайшем уровне. Уже со 2-го курса студенты начинают работать руками, осваивать на практике свою профессию – в мединститутах других городов такого тщательного подхода к обучению зубных врачей не встретишь, что сказывается на квалификации.
Стоматология уже стала особым тверским брендом: к нам едут лечить и протезировать зубы жители других городов, в частности, Москвы и Санкт-Петербурга, и даже те, кто живет в других странах. Очень многие тверитяне, уехавшие за рубеж, приезжают сюда в гости не только к родственникам, но и к зубным врачам. Так, моя подруга, живущая в Лондоне, посещает тверских стоматологов два раза в год, чтобы застраховаться от внезапных «приключений» с зубами дома, в Англии, где, по ее мнению, лечат гораздо хуже и, уж несомненно, дороже.
«Медицинский туризм» стал особой отраслью экономики, например, в Польше – жители Западной Европы едут туда, чтобы делать пластические операции, лечить зубы, делать склеротерапию вен и т.д. По сравнению с западными клиниками в Польше дешево.
Это же преимущество есть у Твери по сравнению с Москвой. Московские рекламные издания, такие как «Красота и здоровье», пестрят рекламой самых невообразимых медицинских услуг, но жители столицы, те, которые знают тверские реалии, все равно приезжают к нам – если в Москве надо готовить для оплаты лечения десятки, а то и сотни тысяч, в Твери все гораздо дешевле.
Мы опросили специалистов в области тверской медицины, какие отрасли кроме стоматологии могли бы еще стать «точкой притяжения» для иногородних пациентов. Была названа сосудистая хирургия, которая развивается в области «под руководством» заведующего кафедрой сердечно-сосудистой хирургии ТГМА профессора Юрия Казакова – как мы уже сказали, в Тверь приезжают делать операции на венах. Притягательный фактор опять же - цена. То же привлекает москвичей к нашим дерматологам-венерологам, офтальмологам, урологам, в косметологическую клинику доктора Свентицкого.
А вот школы кардиохирургии, которая существовала в Калинине при профессоре Лене Николаевне Сидаренко, первой в мире женщине, оперировавшей на открытом сердце, лучшей ученицы и последовательнице академика Амосова, уже нет. И идея, существовавшая в начале работы в Тверской области губернатора Дмитрия Зеленина о том, чтобы организовать в регионе базовый кардиохирургический центр, не может реализоваться отчасти и по этой причине. Сегодня даже для того, чтобы сделать самую распространенную операцию по шунтированию, надо ехать в Москву.
Вообще, хирургия - это талант, умение предвидеть. Выдающиеся тверские хирурги, такие как недавно ушедшие от нас доктора Юрий Шабанов, Василий Часовских, к сожалению, были уникальными специалистами. Сегодня таких светил хирургии в Твери нет.
На Западе хирурга подпускают к пациенту только через 12 лет непрерывного обучения и совершенствования. Но и зарплата у американских хирургов по 100 тысяч долларов в год. Наш тверской хирург в Областной клинической больнице сегодня получает 12 тысяч рублей в месяц.
С другой стороны, у нас нет такой, как на Западе, системы лицензирования врачей. В США и пациент, и хирург находятся в правовом поле – врача могут на несколько лет лишить лицензии, если будет установлена его ошибка. И доктору придется работать санитаром. А в России опыт разрешения спорных вопросов в медицине отсутствует.
Но, как говорит Евгений Пичуев, внутри тверского врачебного сообщества опыт разрешения спорных вопросов есть, корпоративная солидарность не подменяет корпоративную ответственность.
Как рассказывают преподаватели ТГМА, 40% студентов серьезно настроены стать хорошими врачами или пойти в науку. Еще 40% могут стать неплохими докторами, если попадут в условия, стимулирующие их профессиональный рост. И лишь 20% студентов – случайные люди, которые, возможно, не будут даже работать по специальности. Это очень неплохое соотношение, которым не может похвастаться высшее образование в других сферах.
Несмотря на низкие зарплату в государственной медицине, преемственность во врачебной среде (в отличие, скажем, от среды инженерной) сохранилась. И это благодаря возможности подработок во внерабочее время. В государственной клинике доктор делает себе имя, в частной – на этом имени зарабатывает. У студентов-старшекурсников лечебного факультета, когда возникает вопрос о специализации, есть градация наиболее «денежных» специальностей.
Меня всегда интересовало, как студент принимает решение стать, скажем, проктологом? Оказалось, помимо научного интереса здесь очень велика материальная составляющая – проктологические заболевания очень распространены, и, «когда припрет», люди готовы отдать любые деньги за избавление от мучений. Так же и заболевания урологические. Всегда есть возможность заработка у неврологов, у отоларингологов, у гинекологов.
Считалось, что трудно найти подработку участковому терапевту, но я сама не раз сталкивалась с ситуацией, когда не знаешь, к какому врачу идти и нужен как бы «диспетчер», доктор, способный посмотреть на организм в целом, назначить первичные анализы и направить к специалистам. В районную поликлинику, где у нас, кстати, неплохой участковый врач, идти нет возможности по причине сложностей с записью. К счастью, после долгих моих поисков платный терапевт нашелся в Диагностическом центре ТГМА на Санкт-Петербургском шоссе. Сегодня и другие платные поликлиники обзаводятся этой необходимой «штатной единицей».
То же можно сказать о педиатрах. Современные родители очень ответственно относятся к здоровью детей, поэтому многих не удовлетворяет уровень обслуживания в муниципальных поликлиниках, изрядно понизившийся со времен нашего детства. Центр «Педиатр» при Областной детской больнице, где также принимают специалисты из ТГМА, недостатка в пациентах не испытывает. Хотя, по мнению врачей-практиков из той же детской больницы, ученые медики из ТГМА не всегда адекватно оценивают состояние здоровья малышей. Часто вполне естественные отклонения трактуются как заболевания, которые срочно надо лечить. Так, одна моя родственница, не удовлетворившись словами участкового врача, что у нее «на редкость здоровое дите», обратилась к платным педиатрам, и с тех пор ребенок постоянно принимает какие-то биологические добавки.
Здесь мы выходим еще на одну проблему. Когда приходишь к врачу и платишь за прием, иногда думаешь, неужели тебе за твои же деньги скажут: «А что это вы сюда пришли – вы же здоровы?» Чисто экономические соображения подсказывают дальнейший алгоритм действий врача: направить пациента на анализы, к другим специалистам в этой же поликлинике… Начав ходить так по врачам, некоторые не могут остановиться, пока не потратят все деньги. Плюс – вышеупомянутые биологические добавки, за назначение которых докторам, как известно, отстегивается процент распространителями.
По словам Евгения Пичуева, в его поликлинике запрещена практика выплаты процента врачам за направление к другим специалистам. Узкие специалисты в диагностическом центре ТГМА и так очень загружены. Но не факт, что такая практика отсутствует в других частных поликлиниках.
Но главная проблема частной медицины – материально-техническая база. Создать собственную частную клинику, оснащенную всем необходимым, стоит огромных денег. Ведь для этого нужен хотя бы минимум медицинской аппаратуры. В небольших поликлиниках вам гарантированы только УЗИ или электрокардиограмма. Но надо иметь в виду, что техника как в государственных, так и в частных структурах не всегда новая, и сами врачи говорят, что качество ее показаний иногда оставляет желать лучшего. А потому необходимо фильтровать информацию рекламных объявлений, где обещают с применением самого современного зарубежного оборудования, на основе технологий, соответствующих мировому уровню, полностью обследовать вас за 1 час. Серьезные специалисты в один голос говорят, что это невозможно.
Консультации профессора или доцента, особенно достаточно известного в своей отрасли медицины, сегодня лежат в основе большинства медицинских бизнесов Твери. Так, одна клиника прямо называется «Профессорская»: люди идут в нее за заключением самых лучших специалистов.
А обследоваться и лечиться приходится по-прежнему в государственных учреждениях. На приобретение современной медицинской техники (компьютерных томографов, лазерных установок и т.п.) нужны миллионы долларов. Таких средств в частном секторе заведомо нет. Томографов, например, в Тверской области всего три. Один, старый, – в Областной клинической больнице. Два новых – в диагностическом центре ТГМА и в тверской городской больнице №6
Еще одним сдерживающим фактором для платной медицины стала проблема помещений. Наиболее очевидна она в Москве, но и в регионах трудно подыскать подходящее здание — уже не из-за физического недостатка площадей (как в столице), а по причине отсутствия комфортных, соответствующих современным требованиям помещений.
Строительство собственных зданий большинству частных клиник заведомо не по карману. А без подходящего помещения клиника никогда не получит лицензии на соответствующий вид медицинских услуг, каковы бы ни были ее кадровые и аппаратурные возможности.
По мнению Евгения Пичуева, будущее все же за государственной медициной (в той или иной форме – скорее всего, все же в форме реально работающего медицинского страхования). «Частникам» не по силам организовывать качественные стационары: это слишком дорого, и невозможно предугадать их заполняемость. Например, попытка организовать платный стационар предпринималась «Новой клиникой» д-ра Шульмана, но особым успехом она не увенчалась. Даже элитные палаты, которые созданы в Областной больнице, содержать довольно сложно.
Частные «скорые помощи» прижились в Москве, но в Твери они, опять же, не получили широкого распространения. Как говорят сами медики, экстренная помощь должна оказываться все же в широкопрофильных государственных учреждениях – все по той же причине наличия диагностического оборудования и квалифицированного персонала разных специальностей.
Сегодня самый богатый житель Твери в экстренных обстоятельствах оказывается в нищей муниципальной больнице (в лучшем случае, если он в состоянии воспользоваться связями, – в ОКБ). И пока не заработает страховая медицина, будет так.


Врачебная ошибка: что делать?
Механизм платной медицинской деятельности предусматривает обязательный контроль со стороны государства, включающий в себя лицензирование всех видов частной практики. Под частной медицинской практикой принято понимать любые виды и методы диагностики, лечения, профилактики и предупреждения заболеваний и реабилитации.
В обычной жизни добиться возбуждения уголовного дела в случае виновности врача практически невозможно. С 1992 до 2004 года в России не было широко известно ни об одном приговоре уголовного суда против врача за случай дефекта медицинской помощи с наступившим в виде последствий вредом для жизни или здоровья. В 2004 году появилось только два таких приговора. Да и сейчас таких дел единицы.
Росздравнадзор и Роспотребнадзор имеют в субъектах РФ свои территориальные органы и учреждения. Но эти службы не занимаются собственно защитой прав граждан. Безусловно, они выявляют системные ошибки, допущенные в ряде государственных программ, и доносят до министерства соответствующую информацию, но сами не способны предпринять сколько-нибудь значительных мер, поскольку у них нет полномочий для этого. Основная деятельность в годы после их образования сосредоточилась на санитарно-эпидемиологическом контроле и вакцинации (бывшая Санэпидслужба, ныне Роспотребнадзор), а также на лицензировании, проблемах лекарственного обеспечения и производства лекарств и т.п. (Росздравнадзор). В то же время гражданин не может получить в этих службах полноценную юридическую помощь или даже консультацию по вопросам прав на охрану здоровья, не говоря уже о защите этих прав.
Заключения Росздравнадзора в сфере контроля качества медицинской помощи не обладают юридической силой, в них не обосновываются юридически значимые для дела обстоятельства, как, например, причинно-следственная связь между дефектом медицинской помощи и наступившим вредом для жизни или здоровья пациента. Даже выявив дефект медицинской помощи, Росздравнадзор не может применить к виновному врачу или должностному лицу каких-либо санкций, поскольку такие санкции не предусмотрены действующим законодательством, исключая возможность уголовного преследования, но уголовное преследование - компетенция следственных органов, а не Росздравнадзора.
С 1 января 2008 года федеральный центр передал полномочия по контролю качества медицинской помощи субъектам РФ, и Росздравнадзор утратил функцию такого контроля. Таким образом, возникла ситуация, когда собственник медучреждений - исполнительная власть субъекта РФ - осуществляет и контроль за их деятельностью.
Независимых экспертных организаций в России, имеющих лицензии на проведение судебно-медицинской экспертизы, гистологических и других исследований, так и не создано. Бюро судебно-медицинских экспертиз подчиняются областным управлениям здравоохранения. Патологоанатомические бюро и вовсе располагаются на территории больниц и подчиняются их главным врачам. Ясно, что эти зависимости предопределяют некорректность судебно-медицинских и патологоанатомических заключений в пользу врачей. Это затрудняет объективность правовых оценок, лишает систему здравоохранения возможности исправлять ошибки.
Существует запрет бюджетным учреждениям на любые выплаты в пользу пациентов. Любое отступление от сметы расходов расценивается как нецелевое использование средств, уголовно наказуемое деяние. Таким образом, государственные и муниципальные учреждения вынуждены судиться с пострадавшими пациентами даже тогда, когда они сознают свою вину. Эта проблема не решена, хотя разговоры о страховании профессиональной ответственности врачей и создании нормального механизма компенсации нанесенного вреда идут в правительстве с 2005 года.

Версия для печати

Авторы: Мария ОРЛОВА

Добавить комментарий

Автор*:

Тема*:

Комментарий*:


Введите защитный код:      
* - поля обязательные для заполнения