Дмитрий Зеленин: теперь и на грядках

Подводя итоги «семилетки Зеленина», мы составили откровенный разговор с бывшим губернатором. Маленький кабинет в фонде «Доброе начало» вместо здания областной администрации был несколько непривычным местом встречи. Как непривычно было осознавать и то, что в регионе закончилась целая эпоха.

О том, что сделано, о том, что можно было бы сделать лучше, и о том, как жить дальше главный редактор газеты «Караван+Я» беседует с бывшим губернатором Тверской области Дмитрием Зелениным.

Геннадий Климов: – Дмитрий Вадимович, хотя мы часто придерживались разных точек зрения на происходящие в области процессы, наши цели совпадали. Когда вы появились в нашей области, это была довольно провинциальная запущенная территория, где мало что происходило. Я сужу по церквям: если восстанавливаются храмы, значит, территория оживает. За вашу бытность губернатором преобразилась Нилова пустынь, Старицкий Свято-Успенский монастырь, восстановлен Корсунский собор в Торопце. Я сам один раз случайно увидел вас молящимся перед иконой Михаила Тверского, памятник которому в Твери установлен тоже вашими заслугами. Однако мне кажется, что в Тверскую область вы прибыли совсем другим человеком и поначалу у вас были совсем другие цели и мотивы. Так ли это?

Дмитрий Зеленин: – И так и не так. Во время предвыборной кампании 2003 года я проехал все районы Тверской области (некоторые даже по два раза) и напитался духом тверской земли. Однако подход как у губернатора у меня был другой: поднимать область через экономику. Я считал, что надо давать людям «не рыбу, а удочку», судил о других по себе – что я на их месте сумел бы организовать новый бизнес…

Однако оказалось, что все не так просто. Если человеку дать машину, при этом не научив ее водить и не показав, какие у нее имеются опции, он сразу не поедет. Нужны не просто возможности, нужен дух.

96% бюджета Тверской области идут по четко обозначенным целям. Система была построена, механизм запущен. А возможности людей использовать этот механизм оказались не столь велики. Люди не верят, что у них получится. Надо вдохновить их, показать перспективу. Очень сильно «обломал» планы на будущее финансовый кризис. Люди, строившие свои планы, задумались, как жить дальше, стали больше экономить. И им понадобилась еще большая моральная поддержка.

Г.К.: – Ваша позиция была ясна. Но между вами и обществом часто стояли курирующие общественные связи люди, ставящие какие-то совсем другие цели, – от Наталии Беленко до Владимира Пызина. И очень значительная часть напряжения между вами и народом возникала именно из-за них.

Д.З.: – Работа с обществом, перепрограммирование его с негатива на позитив – целое направление, специалистов по которому в России считанные единицы. У зама по внутренней политике были и другие, технические, тактические задачи, решать которые от нас требовало вышестоящее начальство. Например, когда вышел пресловутый закон о монетизации, именно мы должны были объяснять людям, почему они стали жить хуже, и принимать на себя их негодование.

Г.К.: – Но вы признаете, что были кадровые ошибки?

Д.З.: – Да, конечно, Пызин точно был кадровой ошибкой. Те же вопросы спокойно, без эскалации, решались в финансовой сфере, в образовании, в здравоохранении…

Г.К.: – В начале вашей работы на посту губернатора ваш заместитель по внутренней политике Наталия Беленко вела, с моей точки зрения, необъяснимую борьбу с возглавлявшим тогда Законодательное Собрание Марком Хасаиновым. Хотя Хасаинов в том числе и через меня всячески подавал сигналы о своей лояльности. Зачем это делалось, вы имели к этому какое-то отношение или это была ее чиновничья инициатива?

Д.З.: – Это были, скажем так, остатки предвыборной кампании. Хотя у меня лично к Марку Жановичу не было никаких претензий, Наталья Михайловна не вышла к тому моменту из весьма острого выборного процесса. Тяжело менять такой подход, порой приходится менять его вместе с людьми.

Г.К.: – А ситуация с мэром Твери Олегом Лебедевым? Вы же помогали ему во время выборов мэра в 2003 году. Скажите, вы прикладывали потом усилия к его снятию?

Д.З.: – Я помогал ему избраться. И, как вы помните, люди, впоследствии работавшие моими заместителями, – и Михаил Бершадский, и Василий Толоко – начинали свою работу в администрации Твери после прихода Олега Лебедева. Потом у нас возникли определенные противоречия в подходах к развитию региона – ведь город Тверь является очень значительной частью Тверской области и по населению, и в плане экономики. Но к снятию Лебедева я отношения не имею. О том, как это было, лучше расспросить правоохранительные органы.

Г.К.: – Ваша экономическая модель была такая либерально-рыночная. Сейчас вы вспомнили Михаила Бершадского, который в бытность свою вашим первым заместителем сказал знаменитую фразу, что «дотировать сельское хозяйство – все равно что делать укол в протез». А сегодня вы сами начали заниматься сельским хозяйством: я видел в вашем Твиттере ролик, где вы с женой и детьми сажаете картошку.

Д.З.: – Село – дело непростое. Но я хочу показать, что фермерство может быть прибыльным, собственным примером защитить и вдохновить фермеров.

А Бершадский, конечно, ошибался и был мною поправлен. Он не курировал в Тверской области сельское хозяйство и, кстати, кажется, даже не сам придумал эту фразу, а услышал ее от кого-то из тверских аграриев – такой черный юмор.

На самом деле сельское хозяйство обязательно нуждается в помощи, и после кризиса объемы бюджетной помощи сельскому хозяйству даже увеличились. Вообще в абсолютных цифрах в регионе за последние шесть лет объемы дотаций сельхозпроизводителям выросли в 10 раз. У нас есть примеры очень успешных сельхозпредприятий, где выстроена вся цепочка, вплоть до торговли. Например, гордость Тверской области – агрохолдинг «Дмитрова Гора», Ржевская птицефабрика Бориса Титова, свинокомплекс «Заволжский».

Г.К.: – Вы говорите о промышленном производстве сельхозпродукции. Но сельское хозяйство – это обустройство территории, ее обжитость. Сейчас есть большая потребность в экологически чистой пище, без пестицидов, без гормонов, без ГМО.

Д.З.: – Это очень важно, и процесс, который был запущен, когда замом по сельскому хозяйству был Дмитрий Лебедев, – создание крестьянских рынков в районах области – был шаг к тому, чтобы закрыть эту нишу. К сожалению, ряд глав муниципалитетов сопротивлялись этому процессу.

Г.К.: – Вопрос о ваших отношениях с главами муниципалитетов тоже был больной темой. С некоторыми слабыми главами надо было, может быть, пожестче. А с наиболее сильными почему-то шел вялотекущий конфликт.

Д.З.: – Противоречия губернатора с главами все равно будут. Это, так сказать, технические противоречия, касающиеся перераспределения бюджетных средств. Заметьте, главы районов в последние годы заметно «выросли». Сравните главу Западнодвинского района Юрия Тимофеева и его предшественника. Сильные главы Николай Аввакумов в Торопецком районе, новый глава Удомельского района Евгений Соловьев, Александр Пашуков в Весьегонском районе – я говорю о районах, которые раньше мало звучали на областном уровне. У нас много муниципалитетов, и я никогда не стремился, чтобы везде была «жесткая посадка».

Г.К. (смеется): – Про «посадку» вы сильно сказали! А вообще, почему так настойчиво насаждалось разделение полномочий между главами муниципалитетов и главами администраций?

Д.З.: – Это требование федерального законодательства. Есть регионы, где уже 100% муниципалитетов перешли на эту систему. Тут как получится. С одной стороны, мы должны думать о будущем, и лучше сохранить выборность глав. С другой – как убрать со своего поста человека, по чьей вине не включается месяцами горячая вода или который не выполнил программу по реформированию ЖКХ.

Г.К.: – Ваша либеральная модель подразумевала, что в разных районах могут сосуществовать разные модели муниципального хозяйства. Оленинский район – такой большой колхоз, соседний Западнодвинский – наоборот, все в частной собственности, но собственник местный, в Торопце инфраструктурная монополия принадлежит муниципалитету. И, наконец, в некоторых городах, прежде всего в Твери, многое принадлежит непонятно каким олигархическим структурам. Вам самому, как кажется, что правильнее?

Д.З.: – Надо смотреть на муниципалитет, на его ресурсы. Если муниципалитет слабый, то все должно быть муниципальным. В любом случае муниципальное хозяйство нельзя замыкать на одной фигуре – мы же должны думать о будущем?

Вообще, я считаю, что и Жилищный кодекс, и весь ход реформы ЖКХ – ошибка. Из муниципального фонда вычленяют управляющие компании, что создает множество проблем, прежде всего жителям, которые через свою выборную власть уже никак не могут повлиять на тех, от кого зависит их качество жизни.

Г.К.: – А как вы оцениваете реформы в энергетике?

Д.З.: – Они очень непродуманные. Теперь непонятно, как регулировать эту сферу. Государство считало, что за реформой последует сокращение издержек. Но крупные государственные компании остались вне рыночного регулирования. И они издержки сокращать не собираются.

Г.К.: – Сейчас в сфере ЖКХ – настоящий коллапс. Муниципалитеты по нескольку раз платят поставщикам услуг, а долги все накапливаются. Есть ли из этого выход? Почему не применяется простое правило: если речь идет о рыночной среде – то в ней может работать частник. Но когда мы имеем дело с монополией или там, где рынок какой-то ущербный, как, например, в энергетике, – надо оставлять государственные и муниципальные предприятия.

Д.З.: – С одной стороны, у нас либеральное экономическое законодательство. И получается, что предприятия нельзя наказать – разве что, если они сделают что-то совсем противозаконное, например, начнут торговать наркотиками. В декабре 2010 года, когда после ледяного дождя целые районы остались без электричества, думаете, кто-то наказал энергетиков за ненадлежащее состояние сетей? Пока нет общего механизма, предусматривающего ответственность.

Получается, что государство очень либерально себя ведет там, где надо проявить жесткость. А я считаю, что надо прежде всего жестко защищать интересы граждан. Попробовали бы так, как у нас, «накосячить» в сфере ЖКХ в Европе – давно бы уже головы полетели.

Премьер-министр Владимир Путин за последний год раз пять повторил, что подстраивать российские законы под вступление в ВТО будем тогда, когда уже в него вступим. Но такое впечатление, что депутаты бегут впереди лошади и, не заботясь о защите населения, подстраиваются под якобы европейские нормы.

Как бы ни относились к главному санитарному врачу РФ Геннадию Онищенко, он последовательно защищает интересы российских граждан, ограждает страну от некачественных продуктов. Такую же принципиальную позицию надо занимать не только по отношению к внешнему миру, но и внутри страны, по отношению к ЖКХ, здравоохранению, образованию.

Г.К.: – В первые годы вашей работы казалось, что у вас есть двойник. Вы успевали за один день побывать и в Каннах, и на Госсовете у президента, и на открытии фермы в Рамешках. Как это получалось.

Д.З.: – Конечно, никакого двойника не было – только тщательное планирование (смеется). В последние годы я перестал ездить за рубеж. Отчасти на это повлиял финансовый кризис. Тверская область уже довольно сильно звучит в мире, а чтобы звучать еще сильнее, надо очень много денег. Западные инвестиции к нам придут, вопрос в том, чтобы не упустить российские инвестиции, борьбу за которые российские территории проигрывают Западу. Россияне даже квартиры стали покупать теперь не в центре России, а где-нибудь за рубежом.

Г.К.: – Нам ставят в пример Калугу, сумевшую привлечь автозаводы известных автомобильных марок…

Д.З.: – В 2009-2010 годах мы опередили Калугу по объему инвестиций. В Тверской области больше новых заводов, чем в Калужской.

Г.К.: – Вашей большой заслугой было то, что в Тверской губернии началась почти столичная культурная жизнь. Фестиваль «Нашествие», на который люди едут со всей страны, съемки фильмов известных российских режиссеров. Что бы мы ни писали, а Центр современного искусства Гельмана – тоже очень яркое явление в российской жизни.

Д.З.: – Вы забыли еще про этап чемпионата мира по аквабайку в 2006 году, когда на берега Волги пришли, несмотря на дождь, 30 тысяч человек. Сейчас уже столько не собрать, даже если привезти в Тверь очередной этап «Формулы-1», событий столько, что люди не успевают их все посещать. Культура – важное средство организации общества.

Г.К.: – В первые годы вашей работы шла речь о создании на территории Тверской области «Русского Голливуда». Наш регион недалеко от Москвы и Санкт-Петербурга, у нас потрясающие виды, которые уже не раз использовались ведущими режиссерами отечественного и западного кинематографа. Почему этот проект не реализован?

Д.З.: - К нему еще не готов сам отечественный кинематограф. Нет технологий, позволяющих снимать быстро. А главное, нет того потока фильмов, который мог бы оправдать затраты на строительство павильонов, создание костюмов, декораций и т.д. Проще арендовать это в том же Голливуде.

Но мы всегда предоставляли условия съемочным группам, обеспечивали их и местами, где жить, и местами для натурных съемок. Сериал «Кадеты», который долгое время снимался в Тверском суворовском училище, стал событием для российского телевидения.

Г.К.: – Сейчас запущены серьезные проекты и в политике, и в экономике. В Твери наконец началась реконструкция Путевого дворца, набережной Степана Разина. Как сделать так, чтобы это продолжалось? Без вас это возможно?

Д.З.: – Просто продолжить то, что делалось. Я буду по мере сил помогать этому уже по общественной линии и как предприниматель.

Когда грянул финансовый кризис, в регионе был создан хороший задел, из которого можно черпать ресурсы. Бюджетный механизм может работать без меня. Что до остального, тут нужна воля. У Андрея Владимировича Шевелева воли достаточно.

Г.К.: – Что вы будете делать дальше?

Д.З.: – Постараюсь принести губернии больше пользы на других позициях. И не только в сельском хозяйстве. О некоторых проектах просто еще рано говорить.