Кратко о журнале «Бизнес Территория»

Полноцветное ежемесячное 60-страничное издание, посвященное комплексному развитию территории и бизнеса. Издается в Твери, распространяется в Тверской, Московской, Новгородской, Псковской, Смоленской, Ленинградской, Ярославской, Воронежской, Липецкой, Белгородской областях. Журнал анализирует успешные бизнес-проекты, публикует информацию о важнейших событиях в бизнес-сообществе, мнения экспертов, знакомит с видными предпринимателями. Инвестиционные возможности городов и районов, планы стратегического развития, логистика, энергетика и многое другое – все это в журнале «Бизнес территория». Основные темы журнала: комплексное развитие территорий, территориальный маркетинг, девелопмент, инфраструктура, инвестиции, промышленность, сельское хозяйство, недвижимость, промышленные площадки, новости.

 

 

 

 

 

Михаил Болотин: Чтобы производить технику в России, нужно быть оптимистом

Главный редактор «Бизнес Тер-ритории» Мария Орлова побеседовала с руководителем концерна «Тракторные заводы» Михаилом Болотиным. Разговор шел об отечественном машиностроении в условиях кризиса, о реальном импортозамещении, инновациях, а также об истории успеха концерна.

Концерн «Тракторные заводы» – крупнейший производитель внедорожной машиностроительной техники в РФ. Холдинг занимает лидирующие позиции во всех сегментах рынка, в которых представлена его продукция, таких как горнодобывающая отрасль, дорожное и инфраструктурное строительство, нефтегазовый сектор, транспортная и оборонная отрасли, сельское хозяйство. Концерн «Тракторные заводы» реализует продукцию более чем в 40 странах мира. Из своей штаб-квартиры в г. Чебоксары управляющая компания холдинга осуществляет оперативное руководство 18 производственными площадками, восемью конструкторскими бюро и тремя специализированными торгово-сервисными компаниями, расположенными в восьми субъектах РФ, а также в Дании и Германии. Это позволяет обеспечить полный жизненный цикл выпускаемой продукции – от проектирования до послепродажного обслуживания. Продукцией железнодорожного направления в составе концерна занимается целый ряд производственных площадок, в том числе ЗАО «Промтрактор-Вагон» (г. Канаш), ООО «Промтрактор-Промлит» (г. Чебоксары), ОАО «Чебоксарский агрегатный завод», ООО «Зауральский кузнечно-литейный завод» и другие. Промышленное машиностроение в холдинге представлено третьим в мире крупнейшим производителем тяжелой бульдозерно-рыхлительной и трубоукладочной техники – ОАО «Промтрактор» и лидером отечественного машиностроения в производстве запасных частей к ходовым системам промышленной, сельскохозяйственной и трелевочной гусеничной техники, а также узлов и деталей сцепления для тракторов, комбайнов и автомобилей – ОАО «Чебоксарский агрегатный завод». Военное направление представлено единственными в России производителями боевых машин пехоты (БМП) и боевых машин десанта (БМД) – ОАО «Курганмашзавод» и ООО «Волгоградская машиностроительная компания «ВгТЗ», а также ведущей конструкторской организацией по проектированию и разработке БМП и машин на их базе – ОАО «Специальное конструкторское бюро машиностроения» (г. Курган). Эти предприятия обладают мощным конструкторским потенциалом и современными опытными производствами. Датская компания Silvatec, производящая харвестеры нового поколения, ОАО «Краслесмаш» и ООО «Онежский тракторный завод» специализируются на разработке и производстве техники для лесной промышленности. С 2005 года в структуру концерна «Тракторные заводы» вошли пять крупных производственных площадок ОАО «Агромашхолдинг»: Группа компаний «Волгоградский тракторный завод», ОАО «ПО «Красноярский завод комбайнов», ОАО «ПО «Алтайский моторный завод», ОАО «Липецкий трактор», ОАО «Владимирский моторо-тракторный завод».

 

– Первый вопрос хотелось бы задать вам как человеку, работающему в реальном бизнесе и не испытывающему никаких иллюзий. Как известно, сейчас в условиях кризиса, усугубленного для нашей промышленности режимом санкций, с высоких трибун много говорится о реализуемых мерах государственной поддержки отечественного производства. Эти меры сколько-нибудь ощутимы или пока это в большей степени пиар, имитация?

– Ответ неоднозначный. Безусловно, комплекс мер существует, но вопрос – как эти меры реализуются? Имеются программы по импортозамещению, по поддержке инновационного бизнеса, по кредитно-финансовой поддержке производств, и деньги на это выделяются. Дают их по-честному: проводят различные тендеры и конкурсы, выигрывают, конечно, сильнейшие, но что дальше происходит, неизвестно. Проектов, дошедших до воплощения, я не знаю. Однако это, конечно, не значит, что их нет.

Сформулирую по-другому: возможности для реального продвижения по пути импортозамещения у каждой компании имеются. Сложилась уникальная ситуация благодаря девальвации рубля и санкциям. Для производителей, использующих современное высокотехнологичное оборудование, применяющих передовые технологии, рынки сбыта перестали быть конкурентными, то есть российская продукция фактически получила преференцию. Это объективный факт. Но с программами правительства он никак не связан.

– А что с рынком сбыта? Ведь потребители вашей продукции тоже живут в условиях кризиса.

– Наши основные потребители – нефтегазовые компании, золотодобывающая промышленность, добытчики рудного и нерудного материала и дорожники. Это довольно устойчивые к кризису сегменты рынка. А вот сельхозсектор полностью зависит от дотаций. Дотации, постановления о которых были приняты в этом году, реально работают. Но у крестьян нет денег. Основная проблема – это кредитные проценты, отсутствие дешевых длинных оборотных средств. Средняя ставка по рынку, с учетом страховки, выплаты банку различных комиссий и так далее – где-то 18% годовых. Значит, рентабельность бизнеса должна быть минимум 25-30%, чтобы заплатить налоги и при этом осталось хоть что-то на развитие и на зарплату. Вы покажите мне бизнес, который дает рентабельность 30%? Тем более в этом секторе. Все забыли, что есть такая штука, как природные условия: засуха (или наоборот), саранча, жучок. Бизнес в сельском хозяйстве имеет высокие риски.

На заграничных рынках достаточно развито страхование в сельском хозяйстве. У нас такого нет – никто не страхует риски в земледелии, в зерноводстве, овощеводстве и так далее.

У крестьян бизнес сезонный. Деньги появляются осенью, а затраты нужно делать в течение года. Если выполнять полный комплекс агротехнических работ, то основные инвестиции приходятся на весенние месяцы, на лето и на уборку. Когда пишут, что в сельском хозяйстве невозврат кредитов составляет триллионы, – в основном так оно и есть. Так оно происходит во всем мире.

Крупные сельхозпредприятия, которые занимаются сельским хозяйством как бизнесом, имеют очень высокую рентабельность, до 50%. Но проблема в том, что таких компаний – примерно процентов двадцать. Сейчас деление такое: мелкое хозяйство владеет площадью до 1000 га, среднее – от 1000 до 10000 га, от 10000 и выше – уже крупное. Урожайность в средней полосе – от 20 до 30 центнеров с гектара. Сейчас пшеница стоит от шести до восьми рублей за килограмм. Вот и считайте прибыль.

Это первая проблема. А вторая – на земле реально надо работать. Это нелегкий труд, и нет никакой инфраструктуры, чтобы его облегчить.

– Что с зарубежными рынками? Они остались за вами или есть препятствия для работы, связанные с санкциями?

– Мы, как российский производитель, по экспорту работаем только с СНГ. На территории ЕС четко работает бюрократическая запретительная машина, не пропускающая нашу технику по техтребованиям. Мы неоднократно пытались нашу бульдозерную технику сертифицировать – провести испытания на безопасность кабины, ходовой части, двигателя, трактора в целом. Во-первых, это стоит до 200 тысяч евро на одну модель, а во-вторых, процесс занимает от двух до четырех лет. Сделано все, чтобы мы по формальным причинам продавать на европейских рынках свою технику не могли.

– А рынки Азии, Африки, Латинской Америки?

– Тут вопрос в цене. Мы не можем конкурировать в ценовом сегменте с китайской техникой даже при нынешнем низком курсе рубля. Не забывайте, что рубль был девальвирован, а через полгода был девальвирован юань. И хотя пишут об уменьшении государственной поддержки китайских компаний-экспортеров, но в области машиностроения господдержка у них не приостанавливается. Трактор продают за пять тысяч долларов. Если просто его взвесить и пересчитать на стоимость обычного металла, он стоит уже восемь тысяч. Мы много работаем с китайскими компаниями и знаем об уровне государственных дотаций в этой сфере. Это ежеквартальные прямые дотации производителю.

Дизельные двигатели концерна «Тракторные заводы», собранные на основе блок-картеров, изготовленных из отливок немецкого предприятия Luitpoldhutte

– Ну и какой видится выход для наших производителей? Ведь все равно нам надо интегрироваться в мировое распределение труда? Или мы всегда будем работать только на своем рынке, который не так уж велик?

– Мое мнение: без господдержки выхода любого российского производителя на зарубежные рынки ничего не получится. Ни одна компания не в состоянии профинансировать выход своей продукции на внешний рынок. Это инвестиции сроком в десять лет.

– Вопрос о государственных дотациях на сертификацию на зарубежных рынках как-то обсуждается в правительстве, в Госдуме?

– Не обсуждается, потому что нет таких заявок. Для того чтобы выходить на правительство с такой инициативой, надо собрать круг тех компаний, которым это нужно. Нас мало. На всю страну – 15-20 компаний. А в нашем секторе: КамАЗ, ГАЗ, СОЛЛЕРС и мы.

– Ваше предприятие по производству вагонов в Канаше является одним из самых современных вагоностроительных производств России. Известно, что эта отрасль сейчас переживает непростые времена. С нашими вагонами можно выходить на внешние рынки?

– Наши вагоны – самые лучшие вагоны, но колея в России другая. Сейчас производство вагонов резко упало, мы за этот год произвели порядка ста вагонов. Нет заказов. Мы единственная компания, которая не имеет лизингового подразделения и работает только в рынок. С одной стороны, это сужает возможность сбыта, но с другой, у нас нет тех долгов на лизинговых компаниях, которые есть у других производителей.

– Ваши предприятия – это огромные градообразующие заводы, существующие с советских, а некоторые – даже с царских времен. На них работали десятки тысяч человек. Но технологии меняются, и современное производство не нуждается в таком количестве работников.

– Тут мы как раз переходим к теме умного производства. Когда мы формировали концерн,– это было в 2006 – 2008 годах, – по всей группе работало 80 тысяч человек. Объем производства у нас был по тем временам где-то 500 миллионов долларов. До кризиса объем производства был два миллиарда, и численность работающих – 30 тысяч человек. То есть мы сократились в два с половиной раза, а производство увеличили в четыре раза. На сегодняшний день у нас объем производства, если считать в «старом» долларе, составляет примерно два миллиарда, численность – 21 тысяча человек.

БМД-4М и БТР-МДМ направляются из сборочно-сдаточного производства «Курганмашзавода» к месту отгрузки

Безусловно, это возможно было сделать только за счет изменения технологий. Мы высвободили где-то миллион квадратных метров площадей – это наглядно иллюстрирует масштаб перемен. То есть на любом производстве достаточно много скрытых резервов. У нас теперь задача – чтобы при численности персонала в концерне в 15 000 человек объем реализации достигал 120-150 миллиардов рублей. На эти показатели планируем выйти в течение трех лет.

– Когда вы достигнете этой цели, производительность труда у вас сравняется с мировой?

– Я считаю, – и это мое мнение, не буду ни с кем спорить, – что идет жонглирование цифрами и некорректное сравнение по этому показателю отечественных и зарубежных производителей. Производительность зависит от того, какой передел осуществляет данное предприятие – первичный или вторичный, и какая доля материалов в конечном продукте. Считают же как: допустим, объем производства у предприятия – миллион долларов. А предприятие сборочное, работают на нем 50 человек. И вот посчитали выручку, разделили на 50, – и объявили это выработкой на каждого человека.

– Да, на 900 тысяч купили, на миллион произвели. А в силу того, что в западных странах производство децентрализованное, получается, что этот процесс постоянно «накручивается».

– Вот именно. А мы, например, делаем на заводах отливки – это основа всего, то, что потом подвергается металлообработке. Килограмм чугунного литья стоит, условно говоря, полтора евро. Но, чтобы его произвести, нужны инвестиции в литейное производство примерно в сто миллионов евро. То есть несопоставимые инвестиции и отдача, но без этого никак, это основа любого машиностроения – заготовительное производство.

Когда мы строили концерн, я исходил из четкого понимания того, что у нас вертикально интегрированная компания. Мы контролируем свою себестоимость от заготовительного производства до конечного продукта. И в зависимости от состояния и колебаний рынка готовы продавать продукцию каждого передела.

– Литье тоже продаете?

– Литье мы продаем всем. Мы поставляем его на конвейер ГАЗа, УАЗа, Рем-Терекс, Челябинского тракторного завода. Это деньги, а не политика, нам все равно, кто покупатель.

– А как тогда поддерживать компетенции в каждом переделе? Это же очень сложная задача.

– Да, это нелегко. Существует проблема квалификации персонала. Но вот буквально за последние два года произошел перелом, и на предприятия стала приходить молодежь. До этого молодые люди шли в юристы, экономисты, менеджеры, чиновники, а сейчас на разных предприятиях, в зависимости от «буйности» конкретного руководителя, от его харизмы, появляется все больше молодежи.

Защита дипломных проектов выпускников Чувашского госуниверситета в инжиниринговой компании МИКОНТ

– Есть ли у вас централизованная система подготовки кадров, методология обучения, производственная система?

– Безусловно. Для высшего и среднего руководства у нас в режиме нон-стоп проходят тренинги, обучение в удаленном доступе. Все, что нужно для настоящего корпоративного университета, у нас есть и реально работает. Для вновь назначенных руководителей – у нас постоянно идет ротация – отработана система персонального тренера, коучинг. Назначается директор, который не имеет опыта управленческой работы в коллективе, и с ним работает тренер на протяжении полугода. Составляет планы, задачи – мы не жалеем на это денег, и эффект действительно есть, люди меняются.

Проблему стандартизации мы решили несколько лет назад и теперь поддерживаем ее на нужном уровне. По номенклатуре у нас единый классификатор деталей, куда занесено порядка полутора миллионов позиций.

– У вас централизованные электронные архивы?

– Конечно. Они появились лет семь назад. Весь документооборот у нас только электронный, у меня и у директоров электронная подпись. Чертежи у нас тоже все в электронном виде, заготовки мы делаем на 3D-принтере. 3D-сканер мы купили пять лет назад, когда они только-только появились – за сумасшедшие деньги, потому что были в числе первых. Мы покупали специальный 3D-сканер, который мог сканировать крупные объекты. То есть мы сканируем объекты любых размеров.

– Кто у вас занимается интеграцией? Это же очень сложная задача – совмещать все технологии и системы проектирования, производства…

– У нас есть объединенная инжиниринговая компания «Миконт» – это единый инжиниринговый центр, являющийся учетной точкой всех чертежей и всей технической документации концерна.

– У вас же такие большие масштабы производства. Как удалось все собрать в одном месте?

– Все сотрудники концерна, я считаю, приложили руку к решению этой задачи. Наш инжиниринговый центр находится в Чебоксарах, там работают 250 сотрудников. Это полноценный научно-исследовательский центр, со стендовой базой. Мы все испытания техники проводим в этом центре. Таких центров в машиностроительной отрасли, наверное, всего два в России – в Питере и наш. К слову, к вопросу о сертификации: мы можем протестировать на своих стендах каждый узел всей дорожно-транспортной техники. У нас проводятся серьезные испытания – на удар, на разрыв, на деформацию.

– Какую технику можно сертифицировать на ваших стендах?

– Любую, вопрос в методиках У нас есть утвержденные методики для испытания дорожно-строительной техники. У автомобилестроения свои методики, им такая сторонняя услуга не нужна.

– Ваши предприятия исторически, с советских времен, имеют серьезную оборонную составляющую. В последнее время в эту сферу у нас устремлено особое внимание. Вы его чувствуете?

– Безусловно. Приоритетных оборонных предприятий у нас три. Это Курганмашзавод, Волгоградская машиностроительная компания и Липецкий завод гусеничных тягачей. Они объединены в мини-холдинг, связаны между собой по технологии, по персоналу, по документообороту. Секретность накладывает свои ограничения, но эти заводы работают по кооперации с другими нашими предприятиями, заказывают комплектацию на гражданских заводах – оборонка работает на «гражданку», «гражданка» работает на оборонку. Во все времена военная продукция была основным драйвером роста для промышленности.

– Каков, в общих чертах, антикризисный план вашего концерна?

– Основная проблема для нас, как для производителей, – отсутствие дешевых оборотных денег. Как только появляются такие средства, предусмотренные как раз взаимодействием с Внешэкономбанком, мы сможем закрыть отложенный спрос на нашу технику. Этот отложенный спрос позволит нам существенно нарастить нашу долю на всех сегментах рынка. В первую очередь, это тяжелая дорожно-строительная техника, запчасти и, конечно, сельхозтехника. И таким образом мы вернем свои позиции, с которых в последние годы были вытеснены импортной техникой.

Нам сложно конкурировать по условиям продажи с западными поставщиками техники – те поставляют ее с отсрочкой платежа на полгода и погашением всей суммы в течение трех лет либо лизинг в течение семи лет со стартовым платежом пять процентов. В России первоначальный платеж – 30%, и ставка лизинга у нас 18%, а у них – 4%.

– Эта же проблема есть у всех производителей, все, что касается гражданского машиностроения, – от самолетов до самосвалов, – требует особых систем кредитования.

– Совершенно верно. Все упирается в то, о чем я говорю, – в отсутствие дешевых длинных оборотных денег. Я могу показать на примере наших предприятий, которые работают в Европе: там у нас борьба с банками идет за кредит – мы берем его под 1,5% или под 1,4%.

– А ваши предприятия в Европе работают на обычных для европейских производителей условиях?

– Да. Но в Европе сейчас тоже реальный кризис, и все компании объявляют о снижении производства на 20-40%. Мы это видим по своим предприятиям, которые плотно интегрированы в европейскую систему. Литейный завод в Мюнхене поставляет литье на корпусное производство почти всем ведущим мировым производителям. Мы точно знаем прогнозные ожидания у CATERPILLAR, JOHN DEERE и т.д. Это просчитывается от того, сколько заказов они размещают на корпуса.

– Как санкции влияют на вашу работу?

– Влияют. Нам прямо говорят, что в связи с тем, что конечные бенефициары компаний – выходцы из России, банки требуют досрочного возврата кредитов, не дают новые кредиты, сложно получить европейские гранты на разработку новой техники (в ЕЭС есть достаточно широкая система поддержки инноваций, но нас вычеркивают сразу же). Видна политическая установка: в рамках правового поля все, что можно, нам не давать. Единственное, что их сдерживает, – мы даем их гражданам рабочие места.

– Ваша компания в Дании производит лесозаготовительную технику премиум-класса – вы получили доступ к новейшим технологиям. Возможно ли в России теперь изготавливать технику не хуже?

– Мы купили экспериментальное конструкторское предприятие со своей производственной базой при Лесном фонде, который патронирует королева Дании. Большая Ассоциация лесопользователей Дании 20 лет назад создала компанию, которая проектировала и изготавливала, как они говорят, «идеальную машину». SILVATEC действительно является машиной премиум-класса, она на 20% дороже, чем аналогичная техника JOHN DEERE – и лучше по всем характеристикам. SILVATEC всегда имела ограниченный объем продаж в Европе – из-за цены. А для России она просто очень дорогая, при том, что это уникальная техника, делает все и еще и кофе варит (улыбается). Финские аналоги дешевле где-то на 30%.

В этом году у нас заканчивается разработка специальной модели для российского рынка – с максимумом российских комплектующих. Внутри будет все то же самое, только вместо кофе – чай (смеется). В декабре выкатим опытный образец. По новым требованием в Европе двигатель должен отвечать стандартам TIR-5. У нас – TIR-2. То есть только замена двигателя с «мерседесовского» на наш алтайский дизель даст экономию в полтора миллиона. Соответственно, замена двигателя влечет достаточно серьезные переделки в конструкции.

– Двигатели – достаточно сложное производство, высший пилотаж машиностроения. Они у вас тоже производятся в рамках концерна?

– Эти производства достались нам «в наследство». И мы их поддерживаем и сохраняем. Дизельные двигатели у нас производятся во Владимире и в Барнауле. Наши двигатели позиционируются особняком, как многотопливные. Европейские двигатели и те, что производятся в Минске и Ярославле, имеют высокие требования к топливу. Но уникальные преимущества двигателя, описанные в рекламном проспекте, тут же исчезают, как только зальешь что-то не то. В наш двигатель что ни зальешь, на всем поедешь – что в поле, что в лесу. Это не автомобильные двигатели, а именно тракторные и для дорожно-строительной техники. У нас крутящий момент выше относительно других двигателей на 30%, что дает запас хода и запас мощности для нашего класса техники.

Заслуга не наша – мы сохранили компетенции, доставшиеся нашим заводам от Советского Союза, где специально проектировались такие двигатели. По двигателям у нас вся конструкторская и испытательная база сосредоточена во Владимире, на Владимирском моторно-тракторном заводе.

– Наш журнал собирает истории успеха таких промышленных энтузиастов, как вы, «промышленных пророков». Как вы попали в этот бизнес? Ведь те же деньги можно было заработать не такими усилиями, не такими рисками и нервами.

– Первые деньги, как, наверное, практически все, кто занимался бизнесом, мы заработали на торговле. Где-то в 1997-1998 годах я принял решение вложить заработанные средства в реальное производство. Почему тракторные заводы? Это семейная история. Мой отец строил тракторные заводы, он построил Павлодарский тракторный завод, Чебоксарский тракторный завод, был заместителем директора по строительству. И мне эта сфера с детства была близка, я знал людей из отрасли, коллег и друзей отца. Я начал консолидировать эти предприятия.

Первый комбайн – новый АГРОМАШ 4000 (комбайн 4-го класса) – выпущенный ОАО «Промтрактор»

– Они же тогда все переживали очень тяжелые времена, надо было быть большим оптимистом, чтобы взять на себя ответственность за эти заводы.

– Да, тогда все эти предприятия остановились, поэтому консолидировали мы их достаточно быстро и за разумные деньги.

– Вы занимались консолидацией тракторных заводов один или у вас были партнеры?

– Один. Мало кто верил в мою идею.

– Осуществить модернизацию старых советских заводов – для этого нужно иметь особые знания, быть семи пядей во лбу. Когда вы покупали эти заводы, там еще стояли кульманы, вы попали как раз в «цифровую революцию». Кто вы по образованию? Вникаете ли вы лично в то, над чем работают на ваших заводах?

– Я кандидат химических наук, инженер-химик-технолог, специалист по ядерному облученному топливу. Мое образование дало системный подход и способность выстраивать методологию. Это плюс отечественной высшей школы.

У нас сложилась достаточно «буйная» в хорошем смысле этого слова команда. И мне просто интересно этим заниматься. В 50 процентах новых разработок заказчиком являюсь я как физическое лицо. Я даже являюсь соавтором энного количества патентов.

– Ваши бренды хорошо узнаваемы потребителем?

– Дорожно-строительная техника – «Четра», сельскохозяйственная «Агромаш» плюс железнодорожная техника (мы не говорим о военной). Такого модельного ряда в России нет ни у кого. Наше дело обречено на успех, потому что мы занимаемся созиданием, делаем хорошие машины.

– Спасибо за интересную беседу!

– Приглашаю вас на наши предприятия, там гораздо интереснее, чем в моем кабинете.

– Непременно воспользуемся вашим приглашением.

Версия для печати
Авторы: Подготовила Мария ОРЛОВА


Добавить комментарий

Автор*:

Тема*:

Комментарий*:


Введите защитный код:      
* - поля обязательные для заполнения





 
Список журналов

 

 

тел./факс
(4822) 33-91-20

170100,
г. Тверь,
ул. Володарского,
дом 48, офис 6
e-mail:



 

© 2009-2016 Бизнес территория. Все права защищены и охраняются законом.
 © Разработка сайта компания «Complex Systems»