Кадровое противоречие

Как решается вопрос нехватки трудовых ресурсов «по уму» и на деле

 

Положение на рынке труда в сегодняшней России характеризуется двумя прямо противоположными тенденциями. Работодатели не могут найти специалистов на работу с хорошим окладом. А специалисты вынуждены работать не по специальности

Россия столкнулась с нехваткой рабочей силы. Согласно прогнозам, в результате демографического спада 90-х в ближайшее время численность работающих людей в стране может сократиться на 10 млн человек.

Для Твери и городов, расположенных в пределах «двух часов на электричке» до Москвы, это особая проблема. Активное население уезжает в столицу, и этот процесс только ускорится с развитием высокоскоростного движения по железной дороге и строительством платного автобана Москва – Санкт-Петербург.

Вопрос безработицы в российском преломлении принимает особые очертания. Устроиться на работу в условиях кадрового голода можно. Речь идет, скорее, о несоответствии желаемого и действительного в головах выпускников школ и их родителей. А также – в головах людей других возрастов и потенциальных работодателей. Не соответствует в головах все: от возраста потенциальных работников, их опыта, образования и даже национальности до уровня зарплаты и объемов работы.

 

 

ТАДЖИКИ ВМЕСТО МЕСТНЫХ

 

Западные наработки гласят, что с демографическими провалами надо бороться с помощью:

– инвестиций в здравоохранение для сокращения уровня смертности;

– целевой иммиграции;

– привлечения на рынок труда молодежи и женщин;

– повышения пенсионного возраста (с точки зрения западных работодателей, в России он низкий);

– повышения производительности труда.

Но так действуют люди, которые думают о завтрашнем дне. Сегодня в России работодатели в погоне за сиюминутной выгодой уже запустили в Центральной России угрожающие необратимые процессы: ежегодно десятки тысяч трудовых мигрантов из стран Средней Азии прибывают в среднерусские города, чтобы заняться низкооплачиваемым физическим трудом. Понятно, что местные, русские рабочие не согласились бы на такую зарплату, плюс русским рабочим нужен полный социальный пакет, за него надо платить налоги, тогда как гастарбайтеров легко оформить по-черному. О последствиях такой политики мы поговорим в отдельной статье. Скажем только, что рынок труда это деформирует непоправимо. Увидеть европейской внешности мужчину, убирающего снег или кладущего кирпич, сегодня в России можно довольно редко.

Коренное мужское население на рынке труда востребовано сегодня только очень молодое, низкооплачиваемое либо суперквалифицированное.

 

 

СТАРИКИ И МОЛОДЕЖЬ – НЕДООЦЕНЕННЫЙ РЕСУРС

 

Если еще в начале 90-х мужчины лет под 60 работали в разных сферах народного хозяйства: это были мастера на заводах, инженеры, механизаторы, преподаватели в школах, ПТУ и техникумах, и т.д., то сегодня люди этого возраста (если доживают) трудятся либо начальниками, либо охранниками.

Этой зимой я провела две недели в Италии, в городе Падуя. И скажу, что была поражена обилием на улицах двух категорий людей, практически незаметных в России. Это в первую очередь молодежь – в Падуе находится старейший университет Европы. А во вторую очередь – бодрые, хорошо одетые пожилые мужчины.

Этой зимой в Италии повысили пенсионный возраст – до 62 лет для женщин и до 66 для мужчин. Для итальянцев это не стало таким ударом, каким бы стало для россиян.

Дело в том, что итальянские пожилые мужчины востребованы работодателями. Они трудятся в промышленности (которую Италия, несмотря ни на что, сохранила), образовании, медицине. Но более всего меня потрясло количество пожилых синьоров в сфере обслуживания.

Давно ли в России вы видели действительно симпатичного ухоженного мужчину средних и лет и интеллигентной наружности, который уверенно и с достоинством стоит... за кассой в продуктовом магазине? За прилавком Макдональдса? В отделе женской одежды «Террановы»? Официантом в небольшом уличном кафе? Приезжайте посмотреть на это чудо света в Италию. Страну, где для мужчины считается нормальным целый день сидеть за кассой, продавать бигмак или консультировать женщин относительно того, какие сапоги ей лучше выбрать, чтобы скрыть кривые ноги. 

Работающих в сфере обслуживания мужчин очень много. Они не чураются работы грязной, дворницкой, спокойно трудятся в магазинах на мелкой непрестижной работе мальчиков на побегушках, консультантов и официантов (вплоть до преклонных лет). И не похоже, чтобы эти люди очень страдали оттого, что, скажем, не стали директором гостиницы, а всего лишь работают портье.

 

ЭКОНОМИКА ДЛЯ СЕБЯ

 

Сфера услуг – отрасль экономики, которую серьезно недооценили в Советском Союзе. Между тем многие страны сделали ставку именно на нее, и это позволило оживить экономику целых регионов. Будучи, как правило, мелким и средним бизнесом, сфера услуг имеет способность самовоспроизводиться и вести «автономное существование». Официант из одного ресторана идет с девушкой в другой, портье из одного отеля едет отдыхать к морю еще в один отель… Так это выглядит в обывательском представлении. А по экономической теории выходит еще интереснее.

Сегодня на Западе общим местом стала теория трех секторов, основы которой заложил британский экономист Колин Кларк. Он выдвинул гипотезу, согласно которой в ходе исторического развития происходит последовательный переход от общества с преобладанием в экономике первичного сектора (т.е. сельского хозяйства) к индустриальному (вторичный сектор) и затем к обществу с доминированием третичного сектора – услуг. В экономике происходит процесс терциализации – наращивания удельного веса и роли третичного сектора и занятости населения. Увеличивающийся третичный сектор работает на повышение эффективности производительности всех секторов, сворачивая одни отрасли промышленности и сельского хозяйства, экономика порождает другие, более производительные отрасли.

В постиндустриальном обществе технологическая и организационная революции привели к существенному размыванию границ между вторичным и третичным секторами. Произошло выделение особого вида услуг, которые, по существу, являются промежуточными факторами производства, такими как финансовое обслуживание предприятий, исследования и оформление патентов, организация труда, реклама, управление человеческими ресурсами. Они получили условное название «четверичного сектора».

Некоторые даже идут далее и предлагают выделить в особый пятеричный (quinary, quinaire) сектор услуги для населения, требующие особенно высокого уровня квалификации персонала (образование, медицина, административное обслуживание и т.п.).

С точки зрения территориального маркетинга это дает «инструмент» для того, чтобы определять уровень конкурентоспособности территории.

Известно, что набор социально-экономических функций любого города определяет его относительно самостоятельный экономический «вес» в территориальной конкуренции городов. В современных условиях усложняются общественная жизнь и производственные процессы, это сопровождается дальнейшей специализацией деятельности. Усиление международной конкуренции приводит к более жесткой конкуренции на национальных рынках рабочей силы. Нарастает неустойчивость многих предприятий и сложившейся системы рабочих мест. Складываются новые формы организации труда, ориентированные на большую гибкость форм найма.

Выделяются наиболее престижные и обеспечивающие наиболее высокий удельный доход (в расчете на единицу площади городской земли) виды деятельности, относящиеся преимущественно к четвертичному сектору и к связанным с обслуживанием его персонала наиболее престижным видам услуг. Они захватывают стратегически важные крупнейшие города (прежде всего имеющие международное значение).

На территории этих городов такие услуги захватывают центральные зоны или порождают очень престижные специализированные компактные зоны в их пригородах.

В свою очередь традиционные виды производства вторичного и отчасти третичного сектора (промышленные предприятия, склады, железнодорожные грузовые терминалы и т.п.) оказываются отброшенными в города второго эшелона либо в дальние пригородные зоны мегаполисов.

Эта центробежная тенденция дезиндустриализации (вытеснения традиционных отраслей) меняет специализацию территорий и, соответственно, распределение специальностей на рынке труда.

В городах возникают проблемы переобучения рабочей силы. Все это резко изменяет ситуацию в сфере занятости, что объясняет существенную заинтересованность городских властей в определении перспективного функционального профиля города, в связи с чем администрации многих городов Западной Европы в качестве приоритетного направления развития ориентируются на третичный сектор экономики.

 

 

ОБРАЗОВАННЫЕ КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЕ

 

Опыт постиндустриальных городов Европы показывает, что образование играет решающую роль при создании предпосылок для территориального развития. Постоянное повышение профессионального уровня граждан, содействие их предпринимательской активности позволяет экономике «самостоятельно» создавать новые рабочие места путем самозанятости, создавать микропредприятия, не надеясь на приток капитала от крупных инвесторов. Собственно, и крупным инвесторам нужны образованные кадры.

Сегодня крупные компании часто переезжают не туда. Например, лет 6-7 назад ряд электронных компаний, привлеченных возможностью платить низкую заработную плату, перебрались в страны Южной Европы только для того, чтобы убедиться, что не могут там найти работников с нужной квалификацией.

Россия, до недавних пор отличавшаяся качественным фундаментальным образованием, стремительно теряет свои позиции. Это при том, что, казалось бы, высшее образование получают сегодня все поголовно.

Выпускники школ стремятся получить профессии юристов, экономистов, социологов и т.д. В последнее время стали очень популярны факультеты государственного управления, таможенного дела и т.п. Если бы какой-нибудь факультет вдруг открыл специальность инспекторов ГИБДД, туда наверняка сразу возник бы огромный конкурс. Это показывает, насколько серьезный перекос в сознании возник у россиян за последние 20 лет. Между тем, например, на машиностроительный факультет Тверского технического университета – постоянный недобор.

Разумеется, переводить высокотехнологичные производства в регион, где молодежь обучается исключительно «государственному управлению», никто не будет. Корреляция запросов экономики и того, над чем трудится сфера образования, – дело государственное. Но уже третье десятилетие мы видим, как этим никто не хочет заниматься.

Попытка создать в той же Твери тверскую группу по кадровым и образовательным вопросам, предпринятая в рамках разработки стратегии развития города при прежнем главе городской администрации Василии Толоко, оказалась выкинутой в мусорную корзину вместе со всеми наработками в рамках этого документа.

Идея превратить Тверь в университетский город вроде Оксфорда или Кембриджа (расположенных от Лондона практически на таком же расстоянии, что и Тверь от Москвы) оказалась высмеянной тверскими обывателями.

– Куда нам до Кембриджа! Какие смешные люди это предложили?! – примерно такая реакция тверской интеллигентной общественности является симптомом глубокой общественной болезни. Нежелание ставить амбициозные цели, что-то менять в жизни своей и в жизни города ведет территорию к стагнации и умиранию.

Конечно, чтобы Тверь стала «российским Кембриджем», надо целенаправленно работать над общим повышением городской эстетики, созданием в городе молодежной творческой среды. Особое внимание надо уделять безопасности и здравоохранению. Но результат превзошел бы все затраты: пример городов Европы, сделавших ставку на образование, это доказывает.